Дети Империи. - Страница 150

150

– Да, и довольно много.

– У вас считают их предателями?

– Нет. Но это другой случай.

– Чем? Тем, что между Россией и рейхом пока нет дипломатических отношений? Но это вопрос технический. Если в нашей реальности Сталин подписывал с фюрером соглашения и поднимал тост за его здоровье, с чего вы взяли, что этого не сделает ваш президент?

– Но этого-то пока нет. Здесь СССР.

– Разве вы гражданин СССР? В СССР вы иностранец, гражданин Российской Федерации. Ну, подумайте, как вы можете предать государство, которому вы ни в чем не клялись, ни в чем не обязаны и которое вообще своим вас не признает? А у нас вы наконец получите гражданство. Вы перестанете быть человеком без родины.

– Разве Родину можно назначить?

– Я понимаю, вы имеете в виду корни. Родные места, знакомые дома, старые друзья, родственники. Но… Вас оторвало от корней, Виктор. Здесь вы не можете вернуться к старым друзьям и родным. Я понимаю, человеку сложно это сразу пережить, и в это не хочется верить. Но рано или поздно надо укореняться заново. Человек словно дерево, без корней он засохнет.

– У меня есть корни. Есть родной город, река та же, леса те же.

– Чем же вы измените своей реке? Это вообще-то остатки языческих религий – поклонение реке, лесу. Но пусть даже так. Разве мы собираемся им вредить? Мы собираемся сотрудничать с СССР. Наши концерны заинтересованы строить там заводы. Зачем мучиться и изобретать велосипед? Рабочие в СССР будут трудиться на образцовых предприятиях, собирая вот такие красивые «мерседесы», «БМВ» и «опели».

– Понятно. Опять ляйтеры вместо инженеров, чтобы вечно зависеть от левой ноги Круппа?

– А какой смысл развивать советские предприятия? У меня один знакомый был приглашен специалистом в СССР в первую пятилетку. Да, там хорошая, крепкая, быстро обучающаяся рабочая сила. Но в каких условиях! Халатность, саботаж, пьянство, прогулы, управляющие или жулики или самодуры… Это бесполезная трата времени и денег. А покупатель имеет право за свои деньги купить хороший, надежный товар, а не не то, с чем он будет мучиться.

– Это позиция обывателя, а не гражданина.

– Дать народу хорошие товары – позиция гражданина.

«Ясно», – подумал Виктор. «Подмена ориентиров. Это мы уже проходили в деяностом…»

Уважаемый читатель! Если Вам говорят, что у Вас нет внешних врагов, а Ваш основной враг – Ваше собственное государство, если Вас убеждают, что работать против интересов своей страны – это не предательство, а работать для своей страны – пустая трата сил, то Вас, скорее всего, психологически обрабатывают. Хотя, в нашей реальности, это будут уже не люди рейхсфюрера.

– Мы теряем время. Я требую звонка в консульство.

На улице раздался шум машины, похоже, что небольшой грузовичок.

– Времени уже нет. Скоро здесь будет пуф-пуф и надо провести эвакуацию. Сейчас в фургоне вывезут Наташу, она была с нашими людьми в гараже. Можете убедиться, что она в полном порядке, можете поговорить, только недолго.

– Видеть не желаю. Наташа – ваш агент и провокатор.

– Как пожелаете.

На улице хлопнула дверь, рокот мотора усилился и плавно угас, удаляясь.

– Теперь вы. Чтобы ваши друзья не разобрали вас на части вместе с машиной, вас придется вести в багажнике. Машину поведет фрау Боммер, на нее не подумают. При каких-то технических неурядицах в пути не кидайтесь на нее, тем более, что она неплохо стреляет. Надеюсь, вы, как взрослый человек, не будете вынуждать вас, ради вашей же безопасности, запихивать вас туда насильно.

Виктор вздохнул.

– Ну что ж… Дайте только собраться с духом.

– Пожалуйста.

Виктор поднес руки к лицу, подойдя к углу комнаты, медленно провел ими ото лба вниз, словно в раздумье…

«Я же не давал им одежды, они не знают…»
Он бысто ухватил лацкан своего пиджака и засунул в рот.

– Химмель! – заорал Дитрих, и дернулся к нему.

– Нажад! – процедил Виктор, – ражгрыжу ампулу!

– Ну что за ерунда…

– Нажад! – Виктор вытаращил глаза, чувствовал, как жар от гнева прилил к его лицу.

– Ну, ну… – Дитрих отошел на полшага, – поговорим спокойно.

– Шоедините ш коншулом, живо!

– Хорошо, – Дитрих подошел к телефону и поднял трубку, – семь-три-двенадцать. Дайте связь с советским посольством, немедленно. Немедленно, я сказал! Сейчас они соединят, не волнуйтесь. Да? Говорит штандартенфюрер СС Дитрих Альтеншлоссер. Я прошу вас безотлагательно соединить меня с послом СССР в рейхе. Прошу доложить, что это дело чрезвычайной государственной важности… Да…

Он поднял голову.

– За послом послали… Надеюсь, эта дипломатическая бюрократия не будет долго тянуть.

– Отойчите от штола.

– Хорошо. Пожалуйста. Вот мои руки. Я ничего не делаю.

Виктор осторожно подошел к столу и потянулся к трубке.
И тут у него в глазах внезапно потемнело, как будто от давления.
«Коньяк…» – подумал он и полностью провалился во тьму.
26. Операция после полудня.
Виктор очнулся от того, что ему в бедро вонзили что-то острое. Он хотел замычать, но все тело и лицо, задеревенели; в бедре начал разливаться какой-то жар, поднимаясь по телу.

– Подожди, миленький… сейчас…

Иглу выдернули; в нос резко шибанул нашатырь, наворачивая слезы на глаза. Виктор понял, что его держат руками и поднимают; память начала возвращаться, и он сообразил, что его вытаскивают из багажника. Брызнул свет; веки задвигались, промаргивая зрачки, и он вдруг увидел перед собой лицо Зины!

150